Еще один на Цветном

Если, услышав слово «Курабье», вы по аналогии с «Курвуазье» и «монпансье» представляете себе Францию, то глубоко заблуждаетесь. «Курабье» - это бакинское песочное печенье, а с недавних пор - еще и восточно-ориентированный ресторан на Садовой-Самотечной. Единственное, что с натяжкой связывает «Курабье» с французами, так это его относительное соседство с «Жан-Жаком» на Цветном.

Востоком в «Курабье», впрочем, тоже не пахнет. Любители кальянно-подушечного колорита, не обольщайтесь. Здесь все вполне по-европейски. Много зелени в цветочных горшках, низкие подоконники со всякой брюссельской мелочью – свечками, абажурами, шкатулочками. В общем, девочкам есть что порассматривать. Будто бы вывязанную на спицах обшивку диванов, например, или покрывало в духе бабушкиного оренбургского платка. Все-таки дизайнеры "Ginza Project" неизменны в своей любви вить гнезда.

Теперь о еде. Несмотря на восточную тематику, заявленную в меню кутабами, кебабами и бакинскими помидорами с тархуном, блюд домашней славянской кухни в «Курабье» больше, и они здесь уместнее. Шеф-повар Марк Стаценко пытается эксперементировать. В куриные котлеты добавляет клюкву, изобретает фруктово-травяные чаи, использует диетическое мясо кролика. Меню здесь большое, аппетитное, но результат на тарелке вполне посредственен. Хлеб хоть и подан на деревянной доске с пучком зеленого лука и крупной солью, а все тот же магазинный, который без крайней надобности вроде голодного обморока в рот не лезет. Картофельный крем-суп - обычное жидкое пюре без вкусовых акцентов. «Курабье» - тоже, как выяснилось, вполне знакомый образ развесного печенья с желе посерединке из полдничного рациона советского пионерского лагеря.

Справедливости ради стоит сказать, что ресторан пока работает в тестовом режиме. И, хотя его официальное открытие пока не состоялось, по будням здесь уже полно народа. В эти выходные в «Курабье» доколачивали просторную летнюю веранду. Средний чек здесь невысокий - тысяча-полторы на человека.